Этнографическая экспедиция — 2008. Часть VI

Ethnographic Expedition 2008. Part VI

5–9 августа 2008

August 5–9, 2008

Все русские гостиницы, в которых останавливались участники экспедиции, были ужасными. Клоповники с невозможно плохими ваннами, с нереально дорогим интернетом, с невероятно безвкусным декором номеров — и исключительно по неприлично высоким ценам. В половине гостиниц на этажах сидят дежурные, которые выдают тебе ключ от номера. Я был уверен, что эта бессмысленная профессия вымерла в момент распада СССР.

All the Russian hotels at which the members of the expedition stayed were horrible. Fleabags with impossibly bad bathrooms, incredibly expensive Internet, unbelievably tasteless room decor—and, without exception, obscenely high prices. Half the hotels have floor clerks who hand you your room key. I was convinced that this pointless profession had become extinct the moment the Soviet Union collapsed.

Канск

Kansk

В местной гостинице хорошо снимать экранизации произведений Кафки.

The local hotel is perfect for shooting screen adaptations of Kafka’s works.

На главной площади города находится «Ремонтно-обувная фабрика». Я так и не смог понять, что означает это название.

There’s a “Shoe and Repair Factory” on the city’s main square. I never did manage to figure out what this name actually means.

Shoe and Repair Factory

Город совершенно захолустный — без просвета. В качестве юмора тут проводят «Канский видеофестиваль».

The city is completely, hopelessly provincial. They host a Cannesk Video Festival as an attempt at humor here.

Местный вклад в мировую копилку достижений материальной культуры ограничивается мегалоцефальным светофором, который размещается горизонтально над обычным вертикальным.

The local contribution to humanity’s achievements in the sphere of material culture is limited to a megalocephalic traffic light, which is installed horizontally above a regular vertical one.

И еще тут висит потрясающего качества и сохранности серп и молот с еще целыми неоновыми трубками. Канск достойно дополняет коллекцию городов с серпами-молотами на столбах, в которой уже есть Вязьма, Кинешма, Припять, Новоалтайск с Барнаулом и Сызрань.

There’s also an incredibly high-quality and well-preserved hammer and sickle with intact neon tubes here. Kansk is a worthy addition to the collection of cities with hammers and sickles on their lampposts, which already includes Vyazma, Kineshma, Pripyat, Novoaltaysk with Barnaul, and Syzran.

Вскоре после Канска, за постом ГИБДД, что в деревне Нижний Ингаш, начинается самый живописный участок дороги, являющийся частью федеральной трассы М-53 «Байкал». Отрезок состоит из пересеченной местности, украшенной метровой высоты барханами из асфальта.

The road’s most picturesque stretch, which is part of the M-53 Baikal Federal Highway, begins soon after Kansk, once you pass the highway patrol post in the village of Nizhny Ingash. The stretch consists of rugged terrain decorated with meter-tall asphalt dunes.

Нижнеудинск

Nizhneudinsk

Дыра с парочкой ретро-артефактов. На заднем плане редкость — цветной советский герб на фронтоне.

A hole with a couple of retro artifacts. A rare specimen—a pediment with a color Soviet state emblem—can be seen in the background.

Groceries

Братск

Bratsk

Братск — довольно унылый город. В каком-то смысле даже унылее Набережных Челнов.

Bratsk is a fairly dreary city. In some ways it’s even drearier than Naberezhnye Chelny.

23rd Microdistrict

Зато это единственный город в России с четверной сплошной разметкой.

But it’s the only city in Russia with quadruple solid lines.

Тут сутулые урны.

The trash cans here have poor posture.

И много фонарных столбов из металлических ферм, как в Петрозаводске. Я уверен, что это самый красивый тип столба на свете. Может быть потому, что он похож на икринку Эйфелевой башни.

And there are lots of steel truss lampposts, like in Petrozavodsk. I’m convinced that this is the most beautiful type of lamppost in the world. Perhaps because it looks like a tadpole of the Eiffel Tower.

На обычном столбе кто нам попался? Правильно, еще один серп с молотом. Исчезающие виды надо сохранять, ведь новые никто никогда уже не сделает.

And what do we see on a regular lamppost? That’s right, another hammer and sickle. Vanishing species need to be preserved—after all, nobody’s ever going to make any new ones again.

В городе престранные светофоры. Во-первых, вокруг плафона у них черная рамка. Это неожиданно и красиво. Во-вторых, у них очень странно внутри расположены светодиоды — встретились и ромбики, и квадратики. Уехал озадаченным.

The city’s traffic lights are super-strange. For one thing, they have a black border around the light lens. This is unexpected and looks beautiful. Secondly, the LEDs inside are arranged in a very strange manner—we came across both squares and diamonds. I left puzzled.

Несколько районов, из которых состоит Братск, находятся на значительном расстоянии друг от друга. Между районами — шоссе и никаких домов. Ехать по шоссе на скорости 60 км/ч, положенные для езды по городу, западло. Поэтому сразу на выезде из каждого района стоит знак, обозначающий конец населенного пункта — чтобы можно было ехать положенные по правилам загородные 90 км/ч. Это очень гуманно, но приезжего человека страшно сбивает с толка — он же видит, что город закончился, а нужная улица еще не найдена, начинает судорожно представлять, где не так свернул. А надо просто ехать, пока снова не встретишь указатель «Братск».

The handful of districts that comprise Bratsk are separated from each other by a significant distance. There are no buildings between the districts whatsoever, only a highway. Driving on the highway at the urban speed limit of 60 km/h would be a total pain. So there’s an “End of City Limits” sign at the edge of each district, in order to let people drive at the rural speed limit of 90 km/h. This is very humane, but leaves out-of-town visitors incredibly confused: they see that the city has ended, but they haven’t found the street they were looking for yet, so they begin to frantically ask themselves where they might have made a wrong turn. When in fact they just need to keep driving until they see a “Bratsk” sign again.

Экскурсии на Братской ГЭС не проводятся, поэтому надо просто подойти на проходную и сказать «Я из Иркутскэнерго».

The Bratsk Hydroelectric Power Station doesn’t offer any tours, so instead you just have to walk up to the entrance post and say you’re from Irkutskenergo.

Warning, cable

Внутри тихо и уютно, жужжат турбины.

It’s quiet and cozy inside. You can hear the turbines whirring.

ГЭС — невероятной красоты и мощи сооружение.

A hydro station is an incredibly beautiful and powerful building.

Идеальный объект 1960-х. По всей длине плотины выложена надпись «Коммунизм это есть советская власть плюс электрификация всей страны». Полкилометра.

This is a quintessential 1960s facility. The quote “Communism is Soviet power plus the electrification of the entire country” is laid out along the entire length of the dam. All 500 meters of it.

Захватывает дух.

It’s breathtaking.

Иркутск

Irkutsk

Ночью на подъездах к Иркутску я переехал яму, ставшую могилой для двух новых дисков «Мумусика». Дороги тут по ночам не любят освещать, а яма была прикрыта лужицей. Один диск просто согнуло и надорвало, а второй треснул по всей окружности (резине хоть бы хны). Хорошо, что на крыше лежало два запасных колеса в сборе.

In the night, approaching Irkutsk, I drove over a pothole that annihilated two of Moumousique’s new rims. They don’t like to light the roads at night here, and the pothole was covered with a puddle. One rim simply got warped and had a fissure, but the other cracked around the entire perimeter (the tire was totally fine). Good thing I had two spare wheels ready to go on the roof of the car.

Иркутск оказался городом с самыми плохими дорогами и самой ужасной схемой движения. С одной стороны власти решили переделать весь асфальт в городе за один присест (в честь какого-то важного события, не помню уже какого).

Irkutsk turned out to be the city with the worst roads and the most horrible traffic scheme. On the one hand, the municipality decided to resurface all the city’s roads in one go (in connection with some important event, I already forget which).

С другой стороны, тут совершенно безобразно развешены знаки. Иногда движение вдруг становилось левосторонним. А иногда я обнаруживал, что еду по односторонней улице навстречу движению, притом что «кирпича» перед въездом на такой участок не вешают.

On the other hand, the way the traffic signs are set up here is absolutely abominable. Sometimes the traffic would suddenly switch to left-hand. And sometimes I would discover that I’m driving the wrong way down a one-way street, yet there are no “Do Not Enter” signs at the beginning of such sections.

Driver! Be attentive, yield the way!

Тут, как и в Братске, есть фермные фонарные столбы.

There are steel truss lampposts here, like in Bratsk.

И серпы с молотами на одной из улиц красивые в лампочках висят.

And pretty hammers and sickles with light bulbs on one of the streets.

Местная особенность — все светские строительные заборы покрашены широкими вертикальными темными и белыми полосами.

A distinguishing local feature: all the secular construction fences are painted with wide vertical dark and white stripes.

А попы довольствуются текстовой маркировкой.

While priests make do with simple text.

Territory of Orthodox temple

Слюдянка

Slyudyanka

Тут продают соленую рыбу, распоротую палочками — похоже на макет лодочной станции.

They sell salted fish propped open with wooden sticks here. It looks like a model boat yard.

Пресс-центр РЖД сообщает: «Вокзал на станции Слюдянка — единственное здание в России, полностью построенное из нешлифованного байкальского мрамора». Докладываем обстановку: до революции тоже строили аляповатые, непропорциональные и безвкусные здания.

The Russian Railways press center informs us: “The Slyudyanka train station is the only building in Russia fully constructed of unpolished Baikal marble.” Reporting back: people built garish, disproportioned and tasteless buildings even before the revolution.