Аляска

4–10 апреля 2010

Обычно Аляску забывают изобразить на карте США. А когда изображают, то южнее Калифорнии рядом с Гавайами и Пуэрто-Рико, размером примерно с Техас. Хотя это самый крупный по площади штат.

Анкоридж

Когда-то Аляска принадлежала России, но была продана Александром II. При этом живущие тут американцы думают, что в России очень холодно.

Они как бы не замечают, что снега у них здесь не меньше, чем на Чукотке.

Некоторые пейзажи все еще напоминают о родине.

Иногда встречается слякотца, но дороги чистят идеально.

Все чисто и аккуратно, даже какие-то горы на фоне видны.

Делать тут совершенно нечего, как во всех американских городах кроме Нью-Йорка и Сан-Франциско.

Как и во всех остальных северных городах, главная радость — это раскраска стен зданий. И в Мурманске, и в Гренландии, и тут одинаково спасаются от снежного однообразия.

Пешеходные светофоры со счетчиками, как в Шарлотте.

На деревянном постаменте памятника Джеймсу Куку, стоящем на деревянной террасе, написано: «Я трахнул Мишель Хендриксон под этим мостом».

На Аляску приезжают в основном за красивой природой. Тут даже есть специальный знак — живописная дорога.

Красота.

Еще красота.

И еще красота.

И еще больше красоты.

И бесплатный лед.

И красота.

Неожиданно знакомый знак — место для отдыха. В принципе, на Аляске нет ничего, что как-то сильно отличало бы ее от остальных штатов. Но этот знак явно европейских кровей.

И еще. Знак парковки во всех штатах совсем не похож на этот. Это у нас такой, только буква P без засечек.

Народу тут мало, так что можно всласть пострелять по знакам. Как на трассе «Амур».

Родной вид. На Аляске много военных баз.

Фэрбенкс

Полная дыра. Бердск.

С настенными рисунками, разумеется.

Характерный для Фэрбенкса объект — загнутая труба вентиляции, выходящая из-под земли.

В Америке обожают все делать не вылезая из машины. Есть банкоматы, аптеки, фастфуды, кофейни для автомобилистов. А на Аляске еще и мусорные свалки с удобным заездом.

Еще одна местная особенность — ряды почтовых ящиков. Не до каждого дома зимой можно доехать на почтовой машине. Поэтому обслуживают всех разом.

В Фэрбенксе зимой холоднее, чем в Анкоридже. На всех парковках стоят столбы с розетками — почти как в яхт-клубе.

Все автомобили снабжены электрической вилкой, которая втыкается в сеть, чтобы за ночь не замерзло масло. Вилка торчит из-под капота или из решетки радиатора. У некоторых еще аккумулятор обмотан электрическим одеялом, которое тоже питается от розетки. В Анкоридже тоже, говорят, у машин есть вилки, но водители их прячут под капот, потому что некрасиво и не нужно.

Что бесконечно радует в Америке — это свобода и легкость воздушного перемещения. Приходи в аэропорт, бери любой самолет и лети, куда хочешь. Количество частных самолетов поражает воображение.

В каждой деревне на Аляске, если туда не подходит дорога, есть аэродром. В одной деревне живет девять человек. И у них тоже есть аэродром, куда ежедневно прилетает самолет с продуктами. Это тебе не автолавка раз в неделю на сто старух.

Алеуты плохо переносят алкоголь. Поэтому его запрещено возить в эти края. Каждую пятницу самолет с полицейским прилетает забрать очередного дебошира в камеру. На том же самолете везут в наручниках и того, кто провез алкоголь. Словом, самолет тут — как автомобиль.

Я выбрал на карте деревню под названием Шишмареф. Она вся помещается в лобовое окно маленького самолета.

Шишмареф

До России отсюда километров сто. На навигаторе отмечена граница Аляски и Чукотки.

В магазине продается мороженое и стоит целая стена холодильников.

Под снегом стоит пара металлоломного вида машин. Все ездят на снегоходах.

Шишмарефцев человек триста. Но все по правилам — посреди снежной степи стоит знак с ограничением скорости.

При этом сортиры на улице.

Торчит чья-то свежая туша.

Лежит чья-то шкура.

Здесь свои особенные заполярные мусорные баки. Напоминают чаны, из которых металл разливают, только поменьше. С металлической крышкой. Видимо, чтобы звери не съедали отходы.

Хотя вся поверхность вокруг домов завалена мешками с мусором. Везде оленьи рога, банки из-под кока-колы и другие отходы, которые я не опознал.

Попытка отправить открытки из местного почтового отделения не увенчалась успехом. Отделение было уже закрыто, а почтовый ящик — что совершенно возмутительно — был замотан скотчем и черными мусорными пакетами. Им никто никогда не пользовался.

Маловероятно, чтобы здесь бывал хотя бы один турист.

Местные жители выглядят так:

Тут ничего нет.

Красота.