Пакистан. Часть II. Исламабад, Равалпинди, Абботтабад

Pakistan. Part II. Islamabad, Rawalpindi, Abbottabad

6–13 ноября 2011

November 6–13, 2011

Пакистанцы невероятно приветливы и позитивны. При виде белого человека с камерой, все требуют снять их. Иногда прямо за руку хватают и не отстают, пока не щелкнешь. А если сфотографируешь женщину, могут и побить.

Pakistanis are incredibly friendly and positive people. As soon as anyone spots a white man with a camera, they immediately start demanding to have their picture taken. Sometimes they’ll even grab you right by the hand and refuse to let go until you snap a photo. Taking a photo of a woman, however, could get you beaten up.

Раз в год проходит важнейший праздник — Курбан-байрам. Все семьи воссоединяются в этот день, а потом еще два дня страна находится в расслабленном умиротворенном состоянии, а магазины почти все закрыты.

A major holiday called Eid al-Adha is celebrated here annually. Families all gather together for the holiday, and then the country spends another two days in a relaxed and peaceful state; almost all the shops are closed during this time.

Накануне праздника скот разукрашивают и выставляют на базаре. Приятно, наверное, купить для завтрашнего жертвоприношения козу, оформленную из баллончика розовой краской.

On the eve of the holiday, cattle is decorated and brought to the market to be sold. It’s probably nice when the goat you’re buying for tomorrow’s sacrificial offering is all spiffed up with pink spray paint.

Животное приводится домой.

The animal is taken home.

В день праздника с утра все идут в мечеть.

In the morning, everyone goes to the mosque.

А затем расходятся по домам, где каждый прямо у ворот закалывает кто козу, кто корову, кто овцу.

And then disperses back to their homes, where they slaughter their goat, cow, sheep or what have you right at the front gate.

У кого нет возможности заготовить мясо на пороге, идут со своим животным на городскую импровизированную бойню. Там получают номерок и садятся на стульчик подождать, пока один мясник, прочитав короткую молитву, перережет горло, второй снимет шкуру, а третий разделает тушу.

Those who are unable to butcher their animals on their doorstep take them to the city’s makeshift slaughterhouse. There, they receive a number token, take a seat and wait while one butcher reads a quick prayer and slits the animal’s throat, another skins it, and a third cuts up the carcass.

Кровь оказалась невероятно яркого цвета. Как будто краска из банки.

The color of the blood is incredibly bright, it turns out. Like paint from a can.

От коровок и овечек остаются одни только веревочки.

All that’s left of the pretty cows and sheep is a few strings.

Тут же на улице все разделывается на знакомые нам по мясным прилавкам кусочки.

Everything is cut up into familiar meat-counter-sized pieces right here on the street.

Исламабад

Islamabad

Совершенно неинтересный, стерильный, скучный, спроектированный с чистого листа каких-то пятьдесят лет назад, бездушный и пустой город. Исламабад лишний раз доказывает, что построить с нуля хороший город невозможно (другие примеры провалов — Бразилиа и Канберра).

A completely uninteresting, sterile, boring, soulless and empty city, designed from scratch some fifty years ago. Islamabad once again proves that it isn’t possible to build a good city from a blank slate (other examples of such failures are Brasilia and Canberra).

Исламабад — город чиновников и посольских работников. В одном месте строят многоэтажную гостиницу, а так застройка двухэтажно-безликая.

Islamabad is a city of civil servants and embassy workers. There’s a high-rise hotel being built in one spot, but other than that it’s all generic two-story buildings.

Блокпосты тут стоят чуть более часто, чем в других городах.

Roadblocks are slightly more frequent here than in other cities.

Столичная остановка.

One of the capital’s bus stops.

Урна.

A trash can.

Кто бы мог подумать, что у мусорных баков Исламабада есть родственники в Угличе. Баки тут тоже без колес, на плоских рельсах.

Who would have thought that Islamabad’s trash dumpsters have relatives in Uglich. The dumpsters here also have flat runners instead of the usual wheels.

Город спроектирован так, чтобы все электрические шкафы, трансформаторные будки и прочее инфраструктурное оборудование находилось прямо на улице в зеленых шкафах.

The city is designed in such a way that all electrical boxes, transformer vaults and other infrastructure equipment is housed in green cabinets right on the street.

Неправильно припаркованный автомобиль увозят на штрафную стоянку.

An illegally parked car being towed away.

Дрессированная обезьяна.

A trained monkey.

Приготовление еды на продажу.

Food cooking in a street stall.

Равалпинди

Rawalpindi

Город-спутник Исламабада, где живет основная масса народа. Тут дешевле жилье, тут нормальные рынки, колоритные улицы, давка, жар, гарь, дым, вонь, жизнь. Чем-то напоминает Хургаду.

The satellite city of Islamabad, where most of the population lives. There’s cheaper housing here, normal markets, picturesque streets, crowds, heat, fumes, smoke, stench, life. In some ways it resembles Hurghada.

Тут ездят разукрашенные и переделанные под местные стандарты вместимости микроавтобусы.

Minibuses, ornately decorated and adapted to local capacity standards, course the streets.

Дорожные правила соблюдаются довольно условно, главный инструмент при езде — гудок.

Compliance with traffic rules is nominal at best, the chief instrument used when driving is the horn.

Знак, разделяющий движение по полосам.

A sign separating traffic flow into lanes.

Вдруг совершенно неожиданно появились пешеходные ноги, которые ходят по всей Австралии.

The pedestrian legs which can be seen trekking all around Australia make a sudden appearance here.

Торговля курами.

Chickens for sale.

Женщины.

Women.

Мальчик.

A boy.

Юноша.

A young man.

Мужчина средних лет.

A middle-aged man.

Наркоманы колются героином.

Junkies shooting up heroin.

Старик курит героин.

An old man smokes heroin.

Канализация устроена открытым образом, сточные воды протекают в канавах прямо перед зданиями.

The city has an open sewage system. Wastewater flows through ditches right in front of the buildings.

Через город проходит река, берега которой основательно с любовью засраны.

There’s a river that runs through the city. Its banks have been thoroughly and lovingly covered with shit.

Ой, а вот и сам процесс (см. также пляж в Либерии).

Oh! And here’s the process itself (also see the beach in Liberia).

Мостов не хватает, предприимчивый житель устроил канатную переправу, управляемую вручную.

There aren’t enough bridges, so an enterprising local resident created a manually powered cableway.

Абботтабад

Abbottabad

Работает кирпичный завод.

A brick factory in operation.

Город ничем особенным не примечателен.

There’s nothing particularly special about this city.

Здесь находятся важные военные академии и училища. А так — обычная закрытая от прохожих высокими заборами жизнь в бетонных домах.

Some major military academies and schools are located here. Otherwise, it’s just life running its course as usual inside concrete houses protected from prying eyes with tall fences.

Это место выбрал для жизни Бин Ладен.

This is the place where Bin Laden chose to live.

Вот его домик — белый в центре кадра. Ближе подойти нельзя, потому что все охраняется военными. Зачем они охраняют дом, где больше никого нет — тайна.

Here’s his house—the white one in the center of the picture. It’s impossible to get any closer because everything is guarded by the military. Why they’re guarding a house where no one lives any longer is a mystery.

Коровы пасутся на горящей помойке, передавая привет своим подругам из Шикотана.

Cows graze on a burning trash dump and send greetings to their girlfriends in Shikotan.