Питкэрн

Pitcairn

08–10 сентября 2011

September 08–10, 2011

Длина исторического предисловия к этому государству обратно пропорциональна его размеру.

The length of the historical preface to this state is inversely proportional to its size.

Началось все в 1787-м году, когда британское правительство отправило экспедицию на Таити за саженцами хлебного дерева. Идея была в том, чтобы привезти хлебное дерево в качестве дешевой пищи для рабов на Карибах, где было много рабов и мало дешевой еды. Британский военно-морской флот приобрел корабль, переименовал его в «Баунти», поставил во главу капитана Вильяма Блая и отправил на задание.

It all began in 1787, when the British government dispatched an expedition to Tahiti to collect some breadfruit tree saplings. The idea was to transplant the breadfruit tree to the Caribbean, where it could be used as a cheap source of food for slaves—since there were a lot of slaves there and not a lot of cheap food. The Royal Navy bought a ship, renamed it to Bounty, appointed William Bligh as captain and sent it on its mission.

Блай поплыл через Огненную Землю, но там были такие шторма (у меня в Чили даже очки сдуло в море), что после месяца мучений он решил дойти до цели с другой стороны — через то, что сейчас называется Южным Океаном. Доплыли они до Таити, но команда была такая уставшая, что корабль стоял там полгода. За это время экипаж успел не только загрузить хлебное дерево, но и подружиться с местными девушками. Тяжело было уплывать. Но дело есть дело. Поплыли.

Bligh set course past Tierra del Fuego, but the storms there were so bad (I even had my glasses blown off into the sea in Chile) that, after a month of torture, he decided to try and sail to his destination from the opposite side—through what is now known as the Southern Ocean. They made it to Tahiti, but by then the crew was so tired that they stayed put for six months. In that time, the ship’s company managed to not only collect the breadfruit saplings, but to make friends with the local ladies as well. It was hard to leave. But there was business to attend to, so they set sail.

Отошли совсем немного, как помощник капитана — Флетчер Кристиан — устроил бунт. Бескровный, но вполне себе настоящий. Капитана Блая с верными ему людьми посадили в шлюпку, выдали с собой совсем немного воды и провизии и отправили на все четыре стороны. Блай был обречен.

They hadn’t gotten very far when mutiny— instigated by the master’s mate, Fletcher Christian—broke out on the ship. The mutiny was bloodless but still no joke. Captain Bligh and his loyal followers were set adrift in a small launch with a bare minimum of water and provisions. Bligh was doomed.

А сам Кристиан на «Баунти» с оставшимися людьми поплыл обратно на Таити. Повстанцы мечтательно думали о девушках. Приплыли они обратно, нашли своих девушек и стали опять кайфовать. Но Кристиан понимал, что рано или поздно карающий меч британского правосудия все узнает и хорошо не будет. Поэтому он решил куда-нибудь свалить. С ним пошли еще семь членов экипажа. Каждый взял себе по полинезийской девушке. Еще взяли шестерых туземцев в качестве рабов, для которых захватили еще троих девушек.

Christian and the remaining sailors on the Bounty sailed back to Tahiti. The mutineers dreamed wistfully of the Tahitian women. They made it back, found their ladies, and resumed having a good time. But Christian knew that sooner or later the vengeful sword of British justice would catch up with them, and then they’d really be in for it. So he decided it was time to split. Seven more of the crew members joined him. Each took along a Polynesian woman. They also brought six natives as slaves and three more women for them, too.

Забегая вперед скажем, что оставшихся на Таити забрали через какое-то время в Англию, где всех судили, а некоторых даже казнили. А Флетчер отправился на поиски отмеченного на картах необитаемого острова Питкэрн. Остров был открыт незадолго до вышеупомянутых событий и назван в честь матроса, который его первый увидел. Но остров на картах был отмечен с ошибкой в двести миль, поэтому пришлось поплавать вокруг, пока не нашли. Стоял 1790-й год.

Jumping ahead, I can tell you that the sailors who stayed on Tahiti were eventually taken back to England, where they were all tried and some even executed. Fletcher, meanwhile, went to seek the uninhabited island of Pitcairn, which he saw marked on the map. The island had been discovered not long before the events in question and was named after the sailor who first spotted it. But the location indicated on the map was 200 miles off, so it was a while before they found it. The year was 1790.

Стали наши бунтари жить-поживать, да добра наживать. Научились гнать спирт, так что было весело. Остров поделили между собой англичане, не оставив своим полинезийским друзьям ничего. С корабля сняли все ценное, а остов сожгли.

Our mutineers began to live happily ever after. They figured out how to distill alcohol, so good times were had by all. The island was divided up by the Englishmen, who left nothing for their Polynesian friends. The ship was stripped of everything valuable and then burned.

Так все и шло, пока в один прекрасный момент жена одного из англичан не сорвалась со скалы во время сбора птичьих яиц (согласно преданию). Мужик погоревал немного, и пошел отбирать у шестерых полинезийцев бабу. Напомним, что у аборигенов было три бабы на шестерых. Туземцы совсем не обрадовались такому раскладу. И решили замочить белых. Половину замочили (включая и Флетчера). Оставшаяся половина замочила всех полинезийцев. В результате естественной убыли от пьянства и поножовщины на острове осталась куча женщин, еще больше народившихся к тому моменту детей и один-единственный мужик — Джон Адамс.

And so they lived until, one fine day, the wife of one of the Englishmen fell of a cliff while collecting birds’ eggs (or so the story goes). The guy grieved for a little while and then went to take one of the chicks away from the six Polynesians. Let me remind you that the aborigines had three chicks to share among six dudes as it was. Hardly pleased with this turn of events, they decided to bump off all the white guys. They succeeded in killing half of them (including Fletcher); the remaining half killed all the Polynesians. As a result of natural attrition due to drinking and knife-fights, there eventually remained a bunch of women, even more children (since a fair number had been born by that point) and one single dude—John Adams.

Тут настал момент просветления. На помощь пришла Библия. Адамс кое-как начал ее читать, проникся и принялся воспитывать женщин и детей. Наступили благообразность и порядок.

And then came the moment of enlightenment. The Scriptures played a part: Adams somehow started reading the Bible, got into it and began to educate the women and children. Righteousness and order ensued.

Через тридцать пять лет после этих событий мимо проплывал британский корабль. С удивлением капитан выслушал историю седобрадого старика, окруженного деревней смуглых людей. Адамс получил прощение от короны.

Thirty-five years later, a British ship happened to be sailing past the island. Its captain listened with much astonishment to the story told by the gray-bearded old man who stood surrounded by a crowd of swarthy villagers. Adams was granted amnesty by the Crown.

* * *

Прошло двести лет. Было всякое. В какой-то момент всех жителей переселили на остров Норфолк, пару лет остров был полностью безлюдным. Но часть семей вернулась обратно. И сегодня тут по-прежнему живут прямые потомки бунтарей с «Баунти», разбавленные полинезийской кровью.

Two hundred years have since gone by. All sorts of stuff happened in that time. At one point all of Pitcairn’s residents were resettled to the Norfolk Island and Pitcairn stood completely uninhabited for a couple of years. But some of the families came back. And today the island is still populated by direct descendants of the Bounty mutineers, with some Polynesian blood mixed in.

Подойти к острову на большом корабле невозможно. Все грузы и людей перевозят на баркасах, которые хранятся в гараже.

It’s impossible to get close to the island on a large ship. All cargo and passengers are brought over on launches, which are stored in a garage.

Океан тут беспокоен всегда.

The ocean is always choppy here.

Еще недавно деревянные лодки изготавливались прямо на острове, но сегодня их заменили алюминиевыми. Последняя местная модель 1980-года стоит как музейный экспонат.

Until recently, wooden boats were manufactured right here on the island, but today they’ve been replaced with aluminum ones. The last local model, made in 1980, stands on the shore like a museum piece.

Баркас подплывает к стоящему на якоре кораблю. На нем — несколько трудоспособных мужчин и женщина-полицейская.

The launch approaches the anchored ship. Aboard it are several able-bodied men and a policewoman.

Штамп в паспорт, переезд на остров. Тут живет около 50 человек.

A stamp in the passport—and onto to the island. About 50 people live here.

На Питкэрне нет гостиниц. Меня принимают Бетти и Том Кристианы. Он — сколько-то раз правнук того Кристиана, который устроил мятеж. Бетти показывает остров.

There are no hotels on Pitcairn. My gracious hosts are Betty and Tom Christian. Tom is the many-times-great-grandson of the very Christian who started the mutiny. Betty shows me around the island.

В ее обязанности также входит наблюдение за метеостанцией и передача параметров в Новую Зеландию. Бетти снимает показания.

Her responsibilities also include monitoring the weather station and reporting the data to New Zealand. Betty takes a reading.

Также она каждый день меняет картонку в гелиографе (специальном устройстве наблюдения за солнечним сиянием). Солнечный луч, если не закрыт облаками, проходя через стеклянный шар, выжигает дырку. В результате появляется наглядная картина солнечной активности в течение дня. Посчитанные солнечные часы затем передаются в гидрометцентр Новой Зеландии.

Every day, she also replaces the card in the sunshine recorder (a special device for measuring the amount of sunlight). When the sun is not obscured by clouds, its rays pass through the glass orb and burn a hole in the card. The result is a visual record of the sun’s activity throughout the day. The sun hours are added up and then reported to the New Zealand MetService.

На острове у каждого несколько профессий и занятий. Скажем, у Бетти еще есть кафе, которое она открывает раз в два месяца — по настроению. А еще есть кафе у однофамильцев, оно работает по пятницам. В эту пятницу на выбор курица или рыба, бронирует столики половина страны.

Everyone on the island has several professions and occupations. Betty, for instance, also has a café, which opens its doors once every couple of months—whenever she feels like it. There’s also another café owned by a different family with the same name. It’s open on Fridays. This Friday, patrons have a choice of chicken or fish; half the country has reserved a table.

В кафе «Кристианс» за баром стоит девушка, которая днем работает казначеем страны.

The bartender at Christian’s Café also has a day job as the country’s treasurer.

Кстати, в этом кафе висела 50-рублевая купюра, оставленная соотечественниками. Я продолжил традицию, повесив рядом свой полтинник. Когда будете на Питкэрне, обязательно прикрепите купюру. Русский угол должен крепнуть.

By the way, a couple of my fellow countrymen left a 50-ruble bill on the wall in that café. I carried on the tradition and pinned my own beside it. When you come to Pitcairn, make sure to pin up a bill as well. The Russian corner must grow.

Dmitry Malov, Yulia Vlasova 24.02.2011

Единственное поселение на острове называется Адамстаун.

The one and only settlement on the island is called Adamstown.

Тут есть медпункт.

There’s a health centre here.

Есть почтовое отделение. Когда-то Питкэрн жил на деньги от продажи собственных марок. Сегодня филателисты вымерли.

And a post office. The bulk of Pitcairn’s revenue once came from the sale of its stamps. Today, stamp collectors have all but gone extinct.

Почтовое отделение расположено на центральной площади. На ней же нарисованы классики.

The post office is located in the central square. The square has a hopscotch court drawn on the ground.

С одной стороны центральной площади стоит мангал, с другой — якорь с «Баунти».

There’s a grill on one side of the square; the Bounty’s anchor is on the other.

Со стороны мангала находится церковь, где все собираются по субботам. В конце XIX века сюда приехал миссионер и сконвертировал всех в адвентистов седьмого дня. В церкви проходят библейские диспуты, после чего все поют песни про Христа под караоке. На электронном органе играет сисадмин, приехавший что-то настраивать.

On the grill side is a church where everyone gathers on Saturdays. At the end of the 19th century, a missionary came here and converted everyone to Seventh Day Adventism. The church hosts Bible discussions followed by karaoke songs about Jesus. A system administrator who has come here to configure something plays the electric organ.

Общественный туалет и урна.

A public toilet and a trash can.

Единственная помойка страны. Яму заполняют, потом поджигают, потом закапывают и роют новую.

The only trash dump in the country. Once the pit is full, the trash is burned, the hole is filled and a new one is dug.

На острове острая нехватка пресной воды. Ручей пересох, поэтому все полагаются только на собираемую дождевую воду. Каждое нажатие на кнопку унитаза вызывает острое чувство вины.

There’s a severe shortage of fresh water on the island. The stream has run dry, so everyone relies solely on collected rainwater. Every flush of the toilet is accompanied by a pang of guilt.

Питкэрнский магазин. Поставки — четыре раза в год. Но при этом в наличии даже кошачий корм.

The Pitcairn General Store. Shipments come in four times a year. Yet the store even has cat food on the shelves.

Раньше все ходили по острову пешком, но прогресс, цивилизация и лень дошли и до сюда: основной транспорт сегодня — квадроцикл. У одной семьи есть даже автомобиль.

Everyone used to get around the island on foot, but eventually progress, the advances of civilization and laziness made their way here as well: today the main mode of transportation is the quad bike. One family even has a car.

Женщина-полицейский Бренда Кристиан ведет детей домой.

Policewoman Brenda Christian takes the children home.

На острове есть два знака «Не гонять».

There are two “Slow Down” signs on the island.

И одна камера слежения за скоростью. Представляет собой корпус мыльницы, прибитой к знаку.

And one speed camera. It consists of a point-and-shoot body nailed to a sign.

Но гоняют даже старушки.

But even the old ladies speed.

У каждого дома есть рация. По ней делаются важные сообщения.

Every house has a two-way radio. These are used for important communications.

Все сидят, ужинают. Женский голос по рации: «Внимание, внимание! Публичное сообщение. Пожалуйста, не гоняйте на квадроциклах, особенно когда выезжаете из боковой дороги на главную. И еще, пожалуйста, не срывайте чужие бананы. Спасибо.».

Imagine everyone sitting down at dinner. Suddenly, a female voice comes on the radio: “Attention, attention! This is a public announcement. Please don’t speed when driving your quad bikes, particularly when entering the main road from a side road. Also, please do not pick bananas that don’t belong to you. Thank you.”

Огромный скандал случился тут в 2004-м году, когда выяснилось, что на острове в порядке вещей секс с несовершеннолетними. Начали расследовать — жуть. Приехали судьи, прокуроры, несколько лет шел процесс, четверть трудоспособного населения посадили в тюрьму, которую пришлось специально для этого построить. Потратили кучу денег, но закон есть закон. Для закрепления закона на остров прикомандировали независимого полицейского из Новой Зеландии. Но сегодня на острове практически нет детей — только стареющее население. И пустая тюрьма. Разговоры о ней и о процессе над растлителями вводят питкэрнцев в довольно странное состояние, так что лучше эту тему не поднимать. И указателей к ней нет.

A huge scandal broke out here in 2004, when reports surfaced that sex with minors was a common occurrence on the island. An investigation began, its findings were shocking. Judges and prosecutors arrived on the island, the trial lasted several years, a quarter of the working-age population was convicted and put in the jail which had to be built specifically for this purpose. The whole thing cost a ton of money, but the law is the law. An independent policeman was appointed to the island from New Zealand to reinforce the law. But there are practically no children on the island today—only the aging population. And an empty jail. Any mention of the jail and the sexual assault trial seems to have a rather strange effect on the citizens of Pitcairn, so it’s best not to bring the subject up. There aren’t even any signs to the jail.

А что же случилось с капитаном Вильямом Блаем, которого мятежники отправили на верную погибель в открытый океан? Он со своими сторонниками проплыл 6700 километров, доплыл до Тимора, добрался до Англии и прожил еще 28 лет, успешно служа британскому флоту. Его могилу в Лондоне украшает плод хлебного дерева.

And whatever became of Captain William Bligh, whom the mutineers sent off to a certain death in the open waters? Together with his loyal men, he traveled 6700 kilometers, reached Timor, then made his way back to England and lived another 28 years successfully serving the Royal Navy. His tomb in London is adorned with a breadfruit.