Чечня. Часть II

29 сентября 2007

Грозный

От границы с Дагестаном до въезда в город никаких гор нет — сплошная выгоревшая степь. Въезд в Грозный напоминает по новодельности и безликости что-то среднее между теми же Эмиратами и каким-нибудь Шарм-эль-Шейхом. Никакого блок-поста нет (есть зато с другого конца города).

Вдоль широких проспектов стоят невероятно ровные и аккуратные дома. Даже в Москве такое не часто встретишь — все рамы одинаковые, лоджии не застеклены каждая по-своему.

Площади оформлены монументами. Например: штыки времен революции, с трех сторон фотопортреты отца, сына, святого духа. Выше — кухонные часы. Над ними — земной шар с чашками, которые ловят ветер и заставляют шар крутиться.

Если граффити, то — официальное, про 100 дней созидания (имеются в виду первые сто дней президентства Кадырова-младшего).

Хинди-руси бхай-бхай.

Грозненский светофор.

Это площадь Минутка, о которой столько говорили в репортажах. Непонятно, о чем столько разговоров — просто обыкновенная асфальтированная территория.

Кстати, первым оператором сотовой связи в Чечне стал «Мегафон-Кавказ». Поэтому в речи комбинация «8 928» не произносится. Говорят так: «Мой телефон — Мегафон-123-45-67». И еще на Кавказе мобильный телефон используется помимо разговоров для просмотра и передачи видео. Любое событие снимается на телефон и к вечеру ролик уже у всех в карманах.

— О, хочешь видео, где боевик с головой отрезанной и сигаретой в зубах? Включи блютус, — водитель скидывает файл.

В городе еще не все разрушенные здания отреставрированы. Их, совершенно как в КНДР, закрывают заборами, чтобы не было видно с дороги.

Можно проехать по центру, не заподозрив даже, что где-то тут могли стрелять.

Впрочем, ровно в эту секунду раздалась автоматная очередь.

 — Наверное, свадьба где-то, — заметил водитель.

Обычная жизнь кавказской республики.

Мирные дворики.

Было велено все восстановить, но витринных стекол в стиле 60-х не нашлось пока. Да и непонятно, что выставлять — дом-то жилой давно.

Тра-та-та-тах!

Бух!

Бух! Бух!

Ебани-ка по чехам, Василич!

Фиууууу… бджь!

Пу-пу-пу-пух! Тиу-тиу!

Ба-дах!

Мы в восстановленном Грозном. Это ведь всего лишь дело техники — повернуть камеру чуть правее или чуть левее.

В новостях предпочитают избегать постапокалиптических пейзажей. Типа блок-поста на въезде в город, оборудованного на месте бывшего Грозненского пассажирского автопредприятия с космонавтами на торце и бойницами в замурованных оконных проемах по периметру.

В кварталах Ленинского района течет неофициальная жизнь.

Здесь бегают дети, не знающие русского.

Здесь заселяют любое помещение, если оно состоит из пола, потолка и хотя бы нескольких стен.

И красят снаружи белой краской, чтобы была иллюзия мирной жизни.

В принципе, тут сейчас мирная жизнь и есть. Новых домов почти не видно, восстанавливают старые. Процесс напоминает гримирование трупа после автокатастрофы. В одной части сломаны перегородки, в другой уже поставили новые стеклопакеты.

Человеку с фотоаппаратом гораздо спокойнее, чем без. Потому что все думают, что ты из очередного проектного института — снимаешь, чтобы восстановить. Некоторые спрашивают, из какой ты организации. Остальные не мешают работе.

Старуха по имени Даша застала сталинскую депортацию чеченцев в пятилетнем возрасте. Потом семья вернулась, и Даша прожила в Грозном всю жизнь. Обе чеченские войны она просидела в своем районе. Голодала. С другими стариками зимовала в подвале. Ее водили на расстрел. Она рассказывала про валяющиеся везде трупы, которые доедали собаки. Она — гражданка России, как и все чеченцы. Сейчас все у нее хорошо, живет в полуразрушенной девятиэтажке, невестка ковер с порошком моет. Она говорит, что немцы не делали того, что делали тут русские солдаты.

Я понимаю, почему на том доме сохранили прострелянную табличку про образцовый дом. Для того же, для чего в Питере оставили надписи «при артобстреле эта сторона улицы наиболее опасна».

— Ты один тут лучше не ходи, — советует на прощанье Даша.

Водитель отвозит обратно и денег принципиально не берет. Я его гость — с лавашем и полным телефоном клипов.

На Грозный постепенно наступает гламур.

* * *

В Москву возвращался в майке с надписью «Грозный». Еще там на рынке продавались майки «Кадыровский спецназ» и прочие шутки.

Оказалось, что в аэропорту «Внуково» не существует частных таксистов. Никаких «Такси, ребят, недорого». Нужно выйти из здания и встать в очередь на посадку, как в Германии какой-нибудь.