КавКазЭтноэксп. XII. Казахстан. Часть I. Атырау, Актюбинск, Аральск, Байконур

CauKazEthnoexp. XII. Kazakhstan. Part I. Atyrau, Aktyubinsk, Aralsk, Baikonur

5–10 августа 2010

August 5–10, 2010

Я был раньше только в Алма-Ате. И давно хотел объехать всю страну. В рамках первой этнографической экспедиции это не получилось, потому что Мумусик окончательно развалился по дороге. Вторая этнографическая проходила по Украине, поэтому Казахстан остался только в мечтах. И вот, наконец, я тут.

I had previously only been to Almaty, and had wanted to travel the rest of the country for a long time. This didn’t end up happening during the first ethnographic expedition because Moumousique completely fell apart on the way. The second expedition went through Ukraine, so Kazakhstan remained in my dreams. But here I am at last.

Первые попавшиеся по дороге деревни совершенно поразили воображение. Сложно было представить, что подобные глиняные мазанки бывают где-нибудь, кроме Африки.

The very first villages we encountered on our way were completely mind-blowing. It was hard to imagine that such mud huts exist anywhere outside Africa.

We will achieve the victory of communist labor! Juice, water, beer, wine, vodka, cigarettes.

Но факт: так живут казахи.

But it’s a fact: this is how Kazakhs live.

Впрочем, живут они по-разному. Какие-то деревни похожи на русские, какие-то на монгольские, какие-то на нью-йоркские. Условно Казахстан можно разделить на три региона: Главный Город (Алма-Ата), Космос (квадратный километр в Центре Астаны) и Остальная Степь. К последнему региону относится все, что не относится к первым двум, включая Байконур.

Well, actually they all live differently. Some villages resemble Russian ones, some—Mongolian ones, and some—New York ones. Kazakhstan can be nominally divided into three regions: the Main City (Almaty), Cosmos (one square kilometer in the Center of Astana) and the Rest of the Steppe. The third region encompasses everything which isn’t part of the first two, including Baikonur.

Эстетическим открытием стали казахские кладбища. По размеру они напоминают деревни и села, а по качеству материалов явно превышают деревни и села. Обычно могила размером с дом и из камня. Создается впечатление, что казахи мечтают после смерти прожить дольше и лучше, чем при жизни.

Kazakh cemeteries were a true aesthetic discovery. Their size is comparable to that of villages and rural towns, but the quality of the materials is obviously superior to the villages and rural towns. A tomb is usually the size of a house and made from stone. You get the impression that Kazakhs dream of living longer and better after death than in life.

Индивидуальные памятники в местах, где погибли водители, тоже иллюстрируют наш тезис о том, что в Казахстане выделяться позволяется любому — главное, чтобы он был покойником.

The personalized memorials on the sites of drivers’ deaths also back up our assertion that everyone in Kazakhstan has the opportunity to stand out—so long as they’re dead.

Казахи, как и монголы, равнодушны к деревьям. Поэтому в деревнях деревьев обычно нет. Зато как здесь любят столбы! Это просто невероятно.

Kazakhs, like Mongolians, are indifferent to trees. So there are usually no trees in the villages. But how they love posts here! It’s absolutely unbelievable.

Не только деревни, но и вся степь во всех направлениях утыкана столбами.

It’s not just the villages—the entire steppe is studded with posts in all directions.

Если в Казахстане кончатся все источники дохода, он сможет существовать еще сто лет просто экспортируя столбы.

If Kazakhstan loses all its sources of income, it will be able to continue existing for another hundred years simply by exporting posts.

Кроме столбов встречаются и другие степные украшения. К ним можно отнести придорожные декоративные монументы.

The steppe has occasional other adornments besides posts. Among them, we can count decorative roadside monuments.

Социальную рекламу.

Public service ads.

Drinking and driving kills. Sooner or later, always. Don’t drink and drive.

Фауну. Фауну обязательно.

The fauna. Definitely the fauna.

И цифру «2030», означающую год, до которого президент прикинул стратегию развития страны.

And the number 2030, signifying the year up until which the president has sketched out a development strategy for the country.

Атырау (экс-Гурьев)

Atyrau (ex-Guryev)

Обычный никакой город.

An ordinary featureless city.

Подъезды нумеруются с уважением — римскими цифрами.

Apartment building entrances are numbered with respect—with Roman numerals.

Entrance-IX, apt. 81-90

Автобусная остановка такой ширины и высоты, что в ней как в ангаре поместился бы автобус.

The bus stop is so wide and tall that a bus would fit in it like in a hangar.

Таксофон.

A pay phone.

Столбы украшены национальным орнаментом.

Posts are decorated with ethnic ornaments.

Везде — президент Назарбаев. Со школьниками, медсестрами, солдатами. Со своим народом, одним словом.

President Nazarbayev is everywhere. With students, nurses, soldiers. With his people, in other words.

On the President’s team for a strong Kazakhstan!

А народ — с шаурмой.

And his people are with shawarma.

Актюбинск

Aktyubinsk

Здесь свои особенные зебры, похожи на кинопленку. С дополнительной зебристой перфорацией по краям. Как в Сьерра-Леоне.

The city has its own unique crosswalks, which resemble film strips. With additional zebra-stripe perforations at the edges. Like in Sierra Leone.

Столбы встречаются трех видов. Фермные, как в Петрозаводске.

There are three kinds of posts here. Lattice ones, like in Petrozavodsk.

Со сложным тяжеловесным основанием в казахском стиле. Перед ним должен стоять плексигласный меч джедая, который светится ночью для пущей городской красоты.

Ones with complex heavy bases decorated in the Kazakh style. Each of these has to have a plexiglass Jedi sword in front of it, which lights up at night order to beautify the city even further.

И столб с греческим орнаментом.

And posts with a Greek ornament.

Опоры пешеходных светофоров тут двух видов. С полосатым основанием (привет Парамарибо).

There are two types of traffic light posts. With a striped base (hello to Paramaribo).

И с квадратной юбкой (привет Клинцам).

And with a square skirt (hello to Klintsy).

Актюбинская урна.

An Aktyubinsk trash can.

Почтовый ящик.

A post box.

Photo printing, typing, document printing, scanning, photocopies.

Гагарин с лицом Путина.

Gagarin with Putin’s face.

Совершенно невероятная конструкция: знак «Пешеходный переход», который является указателем на знак «Пешеходный переход». Чтобы никто не перепутал.

An absolutely unbelievable construction: a pedestrian crossing sign pointing to a pedestrian crossing sign. So that nobody gets confused.

А вокруг столбы и степь.

And posts and steppe all around.

Степь и столбы.

Steppe and posts.

Аральск

Aralsk

Странное ощущение. Когда-то тут было море (отсюда и название), а город был портовым. Потом море исчезло, а город продолжает зачем-то существовать.

A strange feeling. The Aral sea was once here (hence the name), and the city was a port. Then the sea disappeared, but the city continues to exist for some unknown purpose.

В оформлении всего — морская тема.

All the decorations have a nautical theme.

Чайки, паруса.

Seagulls, sails.

Но ничего этого тут нет. Море умерло.

But none of these things can be found here anymore. The sea is dead.

А город почему-то еще существует.

Yet the city still exists for some reason.

Байконур

Baikonur

Вот и он — долгожданный Байконур.

Here it is—the long-awaited Baikonur.

Это отсюда летают в космос.

This is the place from which people fly into space.

Roscosmos

Город похож на микрорайон, окруженный бетонным забором. Внутри забора — территория России.

The city looks like a housing project surrounded by a concrete fence. Inside the fence is Russian territory.

Снаружи — обслуживающий персонал из местных, небольшой рынок и бесконечная помойка.

Outside are the locals who work as service personnel, a small market and an endless dump.

Все, что осталось за забором — как бы ничье, поэтому его разбирают местные жители для благоустройства своих нор.

Everything that’s been left outside the fence sort of doesn’t belong to anyone, so the locals take it home to beautify and improve their burrows.

Абсолютная кин-дза-дза.

It’s like you’re in a dystopian sci-fi movie.

А вокруг столбы и степь.

With posts and steppe all around.

Степь и столбы.

Steppe and posts.