Пакистан. Часть III. Пешавар, Лахор, Карачи

На карте мира

6–13 ноября 2011

На севере страны находится зона племен — территория, на которой не действуют законы и власть остального Пакистана. Сами пакистанцы туда не поехали бы ни за что (это что-то вроде Чечни, Дагестана или Ингушетии в военные и неспокойные годы). В зону племен спокойно ходят талибы из Афганистана, чего также очень боятся пакистанские власти.

Недалеко от границы находится лагерь беженцев из зоны племен, которые отказались жить по законам талибана (никакой музыки, танцев, веселья и кока-колы, а только молитва, жатва и отрубание рук).

Беженцы живут довольно уныло. Палатки из брезента, заборы — из кирпича.

В редких домах глиняные стены. Под потолком висит мясо.

Кухня примитивна.

Дырку в стене проковырял — вот и полочка.

Все довольны. Ребенок в люльке.

Дети.

Девочки.

Женщины.

Старик на традиционной пакистанской кровати.

Уличный изготовитель какого-то легкого наркотика.

Пешавар

На карте мира

В пригороде живут традиционно.

Канализация течет посреди дороги, из каждого дома прокопана сточная канава.

Асфальт только на шоссе, в стороне его быть не может.

А в самом городе уже все прекрасно.

И дороги, и дома — все как во всей остальной стране.

Когда-то тут было очень красиво.

Сегодняшние жители архитектурных изысков не ценят. Окна превращены в амбразуры.

Женщины все строго в платках, закрывающих лицо.

Девочки в старом городе.

Мальчики выбирают фильм.

Смешанная компания с коровьей головой.

На улицах продают шкуры, оставшиеся от недавнего праздника.

Все улыбаются.

Дед катит перевозные качели.

Старик умирает.

Главное украшение улиц — огромные трансформаторные радиаторы на столбах.

Предприимчивые люди на перекрестках зарабатывают тем, что за небольшую копеечку машут водителям в салон специальный дым от злых духов из кастрюльки с углями и благовониями.

Лахор

На карте мира

Километровый столб.

Перед въездом в город у реки Рави расположился лагерь бедняков. Тут пасутся коровы, тут стоят палатки, тут что-то готовят.

При ближайшем рассмотрении оказалось, что готовят недельной давности внутренности животных. Сортируют требуху из мешков. Запах стоит убойный.

Костры топят обрезками оставшейся от какого-то производства резины. К черной гари добавляется запах трупной невыветриваемой вони. Готовят какой-то состав для народного шампуня, кажется.

Чем, казалось бы, может после этого удивить город? Город не растерялся, удивил количеством рекламы.

И проводов.

И архитектурными находками.

И немного тем, что в бутылках из-под Пепси можно встретить Фанту (кстати, в Пакистане Пепси победило Коку).

Улица.

Ненужная таксофонная будка.

Знак пешеходного перехода.

Светофоры тут на столбах невероятной высоты.

Моторикши.

Сотрудница почты с раздвоенным большим пальцем на левой руке.

Уличный повар.

Народный кинозал.

Хранитель обуви при входе в мечеть.

— Пап, носорог!

Бомж.

Сторож кинотеатра мешает фотографировать афиши.

Мальчик прыгает на батуте перед входом в мечеть.

Кажется невероятным, но еще десять лет назад на этих балконах сидели девушки под красными фонарями, которых выбирали стоящие снизу мужчины. Им никто не мешал, потому что традиция была древняя и непрерывная. Сегодня все заказывают девушек по телефону — прогресс пришел и в эту малообсуждаемую в исламском мире область.

Дома шиитов обозначаются черными флагами и лампочками, которые светятся в ночи. Кстати, у шиитов есть отличная традиция — мутаа. Означает женитьбу на одну ночь. Удобно.